- Вот <цензура>! - выпалил Носящий Желтую Маску. - Угрожает, соблазняет... Хрен с ней! Ребята, мы будем жить! Валим отсюда, кароче! Азаг, прибери наши вещи!
Козлодемон ушёл, Лёна не было видно. Пазузу вдруг спросил подавленным голосом :
- Что мы теперь будем делать?.. Я тут не останусь, это точно.
- Мы уйдем отсюда, и обо снуемся где нибудь в пещерах. - ответил будха. - Лаларту еще долго не будет. Канал слишком мал для быстрого восстановления слепка. Пока его не будет, всем заправляю я.
- Хорошо. - звякнул Пазузу. - Ждем всех и уходим. Оставим эту деревню самой себе. Они не должны жить за счет нас.
Азаг-Тог уже возвращался со стороны обители. В руках он не всё имущество Лаларту. Лен шел рядом. Вид у него был подавленым, но кожа стала более живого оттенка. Поди выпил всю кровь из какого нибудь трайта, да и доволен теперь...
- Пазузу . Нам нужна будет твоя помощь, когда будем обосновываться.
- А кто сказал что я не с вами?.. - усмехнулся техник. - Идем наугад, или есть карта?
- Карта была где то... - заворчал козлодемон. - Вт она!
И Азаг достал карту, которая была найдена в обители. Бумагу разложили на земле, и бессмертный осмотрел ее.
- Я приметил три места, но я не думаю что там безопасно... Рискнуть стоит. Азаг, забирай плиту!..
Козлодемон молча подошел и выдернул из земли плиту портала.
Пазузу взял мешок с мелочевкой, будха взял артефакты, а Лён просто шел рядом. Он не был приспособлен к этому. Его задача - думать.
И вся эта компания дружно вышла через ворота.

--------> Долина Грома

В принципе, Эдвина и от Добродетелей не отрекалась. Скорее просто от Верхнего Мира, или даже он от неё, если быть точным. Правда, теперь уже это было обоюдным в любом случае.
Но Добродетели девушка не отрицала, всего лишь не делала из них культа теперь. Примерно так же обстояли дела и с Грехами. Пожалуй, сейчас Эдвина была на уровне себя смертной, которая не бросалась из крайности в крайность.
Грехи? Гнев и Гордыня нередко вели её вперёд и давали силы сражаться. Лень иногда гасила слишком уж отчаянные порывы. Алчность позволяла зарабатывать на жизнь, да и сейчас напоминала о том, что надо бы найти работу в скором времени. По Чревоугодию и Похоти Падшая, пожалуй, тоже немного соскучилась. Сейчас бы она с радостью съела чего-нибудь вкусное, потом со всей страстью поцеловала бы какого-нибудь красавца или даже красавицу, просто чтобы ощутить эту близость и жар... С Завистью пока связь не наладилась, но и она могла проснуться когда-нибудь.
Впрочем, это не означало, что Падшая готова прямо сейчас пуститься во все тяжкие, дав волю всем этим желаниям. Просто, где-то они в ней присутствовали, иногда проявлялись, а иногда загонялись подальше. Пока Эдвина была в своеобразном поиске своего пути и баланса.
- Должно быть в основе их видения как раз и лежал смертные грехи, и иначе этот способ просто не освоить. - хмыкнула Эдвина, взяв Люсьена под руку. - Но, наверняка есть и другие способы восстановить зрение... 
Особо спорить со своим спутником Падшая в данном случае не собиралась. Если он считал философия Синтрайтов для себя категорически неприемлемой, то куда было деваться? Это ему нужно было учиться видеть или ещё как-то ориентироваться в конце концов. Хотя, она бы на его месте хоть выслушала, что тут вообще предлагают, прежде чем принимать какое-либо решение.

О синтрайтах Эдвина знала не так уж много, и в Готическом Городе Падших справок о них не наводила, так что появлению девушки не особенно поначалу удивилась. Если бы не удивления Люсьена, Падшая бы легко предположила, что то что она помнит о синтрайтах не верно, и у них есть половое разделение. Но оказалось, что всё ещё интереснее.
Как ни крути, а менять пол весьма удобно. Не то чтобы Эдвине как-то сильно не нравилось быть женщиной, но от того, чтобы попробовать себя в мужской роли она бы не отказалась, пожалуй.
Хотя, у Ангелов пола вообще не было, так что сейчас и вновь стать женщиной было немного необычно. Эдвина уже как-то отвыкла от полового разделения и считала, что половая принадлежность не столь важна. Больше ощущала себя как какую-то личность, и так же воспринимала других.
Теперь Эдвина, например, знала, что вполне могла бы влюбиться и в девушку, хотя в смертной своей жизни и мысли подобной не допускала...
Впрочем, активно обсуждать все эти свои размышления с Люсьеном и Висцерой Падшая сейчас не собиралась. Нужно было другие вопросы решать.
- Я просто его сопровождаю и не планировала каких-то просьб. - пожала плечами Эдвина. Чего-то такого острого, что прямо пришло бы на ум у неё не было. А просить у статуй всякую ерунду лишь бы только что-то попросить она тоже не хотела.
- Лучше объясни. Лишним не будет. - ответила она Висцере. Некоторые догадки относительно подношений имелись, но не факт, что они были верны.

Эдвина бы на месте синтрайтки понаблюдала за тем, как ублажают все эти статуи. Но может действительно для Висцеры подобные зрелища были обычными и уже приелись. В принципе, Падшей было более-менее всё равно, будут на них сейчас смотреть или же нет.
- Предлагаю Лень оставить предпоследней. Утомимся с остальными и поспим-отдохнём! - сказала Эдвина, живо включаясь в процесс. - С Гордыней мне более-менее понятно. Попробую написать стихи, а ты их потом ей прочитаешь. Ну, если конечно сам поэзией или ещё чем таким не увлекаешься. С Чревоугодием и Алчностью вроде и не трудно, но у меня вот почти нет денег и еды. У тебя есть? У меня есть денежный преобразователь, но он только медь выдаёт. Этого может оказаться маловато... А из еды магические конфеты. Но может и пойдут... С Гневом могу разве что разозлить тебя постараться. Но может ты сам вспомнишь, на кого злился когда-либо и выплеснешь это? С Похотью вроде тоже понятно. Будем страстно целоваться возле неё и все дела. Если не сработает - поцелуешь саму статую. Зависти можно подарить один магический свиток, у меня где-то был. Или есть идеи лучше?
В общем-то, свои мысли Эдвина уже изложила и прикинула, что вроде не так всё и плохо. Тем более, что благословение статуй требовалось вообще Люсьену получить, и у него возможно тоже имелись свои соображения.
Пока же план был такой:
1) Предложить Чревоугодию еду. Магические конфеты или же то, что посчитает нужным Люсьен
2) Предложить Алчности монеты. 5 серебра, что имелись, наделать медь из подручных материалов, если что подарить сам преобразователь. Хотя тут опять-таки что-то могло и у Люсьена иметься.
3) Написать Гордыне стихи.

Так чтобы Люсьен их запомнил и прочитал. Ну или его вариант, опять-таки
4) Позволить Люсьену разозлиться и выдать желаемое Гневу.
5) Устроить разрядку для Похоти. После гневных эмоций это как раз хорошо должно было пойти.
6) Устав, поспать возле Лени.
7) Подарить что-нибудь зависти. Пока на примете был Свиток Скользящего Ветра, который в какой-то степени подходил к данному греху.

Всё шло достаточно неплохо, если не считать проблем с Гневом. У самой Эдвины подобных бы не возникло. Спровоцировать её на гневные эмоции было не так сложно, зачастую она и без посторонней помощи с этим справлялась. Но тут это не имело значения - разозлиться требовалось Люсьену, для которого это похоже было не столь характерно.
Впрочем, сперва ещё требовалось разобраться с Чревоугодием. Падшая передала Люсьену 4 разные конфеты, подумав что статуи может прийтись по нраву разнообразие. Но, в принципе, если бы этого оказалось недостаточно, Эдвина была готова отдать и ещё несколько конфет. По одной пока не будет достигнут нужный эффект, или пока конфеты не закончатся. Хотя, что делать в последнем случае ещё было неясно. Но казалось, что с Алчностью уже прошли это, а тут другой случай.

И разборки с Гневом никто не отменял. Так что вскоре пришлось вновь обратить внимание на эту статую.
- Ты всегда такой сдержанный?  - спросила Эдвина у Люсьена. - Что тебя вообще бесит? Раздражает? Что тебе не нравится?
Вопросы вопросами, но только ими девушка не планировала ограничиваться.  Она уже подвела ману к ладони, а затем ударила Люсьена по щеке, вместе с этим накладывая на него заклинание.

Если она всё правильно рассчитала, то сейчас ей придётся обороняться. Ну и следить за статуей, чтобы развеять заклинание. Ну а так она была готова и бой начать, если пощечины окажется недостаточно для провоцирования спутника на гневные эмоции.

Люсьена Эдвина сейчас вполне понимала. Верхний Мир, требовал загнать характер в определённые рамки. Да и другие идеологии - тоже. Да и вообще, преодолеть себя было не так просто. Можно было поступать так, как нужно, а не как хочется на самом деле. Но делать это ещё и искренне - практически невозможно.
Правда, стало интересно, почему же такой смиренный и кроткий ангел вдруг стал Падшим. Что могло заставить его взбунтоваться? Но сейчас был не самый удачный момент, чтобы это выяснять.
Люсьен похоже не разгадал её задумку. И это было хорошо. Объяснять свои мотивы до тех пор, пока глаза Статуи Гнева не засветятся, Эдвина не планировала, и уже собиралась ответить что-нибудь резкое и неприятное, как вмешалась Висцера, которая похоже всё поняла.
К потасовке Падшая была вполне готова, но не к тому, что обороняться придётся не ей самой. В принципе, Эдвина сейчас чувствовала определённую ответственность за действия Люсьена. Да и даже если бы не чувствовала, всё равно убийство синтрайтки ничего хорошего не предвещало.
Убеждать его тоже, скорей всего, было занятием бесполезным.
Довольно быстро Эдвина перевоплотилась в Висцеру.

- Хей, а я уже здесь! - крикнула она, подражая синтрайтке. Надеясь, что это как минимум собьёт Люсьена с толка и озадачит. Впрочем, если что  Эдвина была готова сформировать в руке лавовую сферу и выпустить в спутника. Если он был так одержим злобой, то не должен был сильно заморачиваться по поводу обороны, а промахнуться с такого расстояния было трудно. Можно было с этого и начать, но всё же не особенно хотелось атаковать Люсьена.

Так или иначе, всё получилось. Висцера подтвердила, что старания были не напрасными. Эдвине стало даже интересно, что же за доминирующий Грех у Люсьена. С Гневом у него конечно получилось ярче всего, но не совсем естественно. А самого парня вроде бы тянуло изначально к Лени. Но Падшая недостаточно хорошо во всём этом разбиралась, чтобы наверняка сказать, а спрашивать у Висцеры не стала.
Судя по тому, как Люсьен сориентировался после того, как пришел в себя, зрение у него появилось. Эдвине сложно было представить, в чём его специфика, но она подумала, что это всяко лучше, чем вообще ничего не видеть. Да и Люсьен весьма  быстро и точно распознал её обманное заклинание, так что можно было предположить, что свои плюсы в том, чтобы видеть как синтрайт, имеются.
- Точно! - подтвердила Эдвина, снимая с себя ложный облик. Теперь уж не было смысла его поддерживать. Даже подумалось, что синтрайты вообще могут распознавать обман вот так. Но сейчас она не стала сильно об этом задумываться, ибо разговор шел о другом.
- Ничего, не пропадёт! - хмыкнула Падшая, положив руку на плечо Люсьена. - Давай узнаем, что за работа и какая оплата, и там решим!
К спутнику она обращалась мягко, всё же не принуждая его ни к чему. Почему-то проснулась доля заботливости. Может точка по подопечному дала о себе знать или же просто Люсьен успел её заинтересовать и вызвать симпатию.
- Так что за работа? - спросила Эдвина уже у Висцеры. Деньги им сейчас не помешали бы на самом деле. После того, как пришлось пообщаться со статуей Алчности - точно. Да и ещё до этого Падшая думала, что нужно бы поискать работу. Так почему бы не воспользоваться случаем?

- Да, пожалуй! - согласилась Эдвина, заметив что Люсьен вроде как тоже особо не возражает против такого задания. Какая-нибудь работа им всё равно нужна была, а эта казалась не хуже любой другой.
Конечно выходило, что миссия достаточно опасное - раз уж сами синтрайты не захотели рисковать, но Падшую обычно такие вещи не пугали. Однажды атрофированное чувство страха должно было дорого ей обойтись.  Но, выбор она сделала. Да и терять ей сейчас было особенно нечего.
- А что эти тифлинги там делали? - решила уточнить Эдвина. Висцера могла и не знать, но мало ли... Было сомнительно, что они там просто гуляли - место-то не самое живописное. Да и группа была не маленькая. Зная же цель похода, можно было хоть как-то представить себе возможное развитие событий и хоть как-то сузить круг поиска.
Хоть в задании и был расчет на необычное зрение синтрайтов, никто не отменял и другие методы.
Впрочем, больше пока Эдвина ничего уточнять не намеревалась и предложила прямо сейчас и выдвигаться. Она могла наложить на себя и Люсьена невидимость, потому как была высока вероятность, что причиной пропажи тифлингов стало нечто одушевлённое и агрессивное, чему лучше не попадаться на глаза так сразу. Да и в любом случае хуже от этого не должно было быть.