Ришалия оказалась на первом уровне Мира Аратских Духов. Но, отец сейчас ждал её именно там, хотя постоянно обитал где-то повыше, чуть ли не на шестом уровне. Однако, едва ли сейчас это имело большое значение.
На первом всё было тихо и спокойно. Мор стоял на поляне и встречал дочь. Никого больше вокруг сейчас не наблюдалось.
- Тихо. - произнёс он вместо приветствия. Кажется, он уже немного знал, что произошло. И наверное не особенно одобрял, но тут уж было ничего не поделать.
- Что с тобой такое? Не то чтобы я не понимал, но это же далеко не конец света. А это далеко не первая драма в твоей жизни. - заметил он. - Ну влюбилась ты сразу в двоих. Не такой уж редкий случай. Вешаться что ли теперь? И что твой побег тут изменит? Тебя же всё равно будут мучить чувства. А кавалеры, глядишь, додумаются сюда отчаянно ломиться. Ну да не то чтобы я тебе совсем не рад. Дай, обниму что ли... Вместе что-нибудь придумаем и разрулим как-нибудь. Куда денемся?
С этими словами он в несвойственной ему манере сгрёб дочь в почти что медвежьи объятья, подключая к этому делу и руки и крылья.

- Ага. Поганой метлой. - усмехнулся Мор, всё же не думая, что кто-то начнёт ломиться в Аратский Мир Духов прямо сейчас. Даже если Кайлан и Йахан захотели бы найти Ришалию, то им бы потребовалось на это какое-то время, как ни крути. Да и попасть в это измерение было не так-то просто.
- Трагедии я тут не вижу. Почти классический вариант с мужем и любовником. - рассудил отец. - Мы же с тобой ведьмаки. Уж с сердечными-то делами разберёмся. Несколько заклинаний и всё устаканится. Хочешь их обоих - устроим!
С этими словами Мор выпустил дочь из объятий и начал колдовать. Началось всё довольно просто - на поляне появился костёр, а над ним котёл с какой-то жидкостью синего цвета.
Мор поводил рукой сверху, и на жидкости появилось изображение Кайлана. Скорее просто образ, чем он в какой-то конкретной ситуации. Но, отец Ришалии в это внимательно всматривался, делая свои выводы.
- Он зол на тебя! - хмыкнул ведьмак. - И не знает, что делать. Одна его часть готова тебя простить, а другая - убить. У него есть тёмная сторона. Она сильна, а он постоянно борется с ней и подавляет. В результате идёт перегиб в другую сторону. Но он уже полон разочарования и начинает понимать, что его попытки быть хорошим не приносят никакой пользы. Ваша размолвка - яркий тому пример. Его могут ценить и уважать как светлого и доброго человека, но не более того. Чтобы стать кем-то, ему нужно прекратить быть хорошим для всех, принять свою тьму и показать другим истинную сущность. Он станет сильнее, но и жить ему будет труднее. Это скоро случится. Итак, склоним его к тому, чтобы он тебя простил и добавим страсти.
Мор сперва сорвал с головы дочери волосок и бросил его в котел, потом достал мешочек с алым порошком и высыпал его туда же, параллельно читаю нужное заклинание. Жидкость забурлила, вспыхнула, окрасилась в кроваво-красный.
Когда всё успокоилось, в котле точно так же появилось изображение Йахана.
- Здесь злости нет. - заключил Мор. - Он холоден по своей природе, но сильно нуждается в эмоциях. Любит их провоцировать, чаще негативные. Ориентирован на порядок, но живёт в хаосе, потому с трудом ориентируется в окружающей обстановке. Пытается найти свою роль, но пока не может. Он плохо видит возможности и перспективы. Светлая сторона у него есть. На чувства он ещё способен, но слишком привык к одиночеству. Он определится, сориентируется, твёрдо встанет на ноги. Тогда станет проще. Добавим ему стремления к совместному будущему...

- Не всегда всё идёт так, как планировалось. - хмыкнул Мор, заканчивая свои манипуляции в отношении Йахана. Теперь жидкость в котле почернела и стала плескаться. Ведьмак же ждал, пока эта мини-буря утихнет.
Колдовство ещё не было завершено.
- На тебя я тоже наложу чары. На успех в любви. Если кто-то из этих двоих твоя половинка, ты это поймёшь со временем. Когда поймёшь - придёшь ко мне и я разберусь.  Если нужны оба, то так тому и быть. Ничего не нужно будет менять. Если кто-то третий, уже сложнее. Ты сможешь его встретить и полюбить, но мои чары нужно будет снять прежде, чем вы воссоединитесь. Сейчас я ещё поставлю на тебя защиту от негативных последствий. Её должно хватить, но придётся её обновлять раз в год. И последнее - твои мужчины не должны узнать обо всём этом. Если кто-то из них узнает и снимет заклятие при помощи другого ведьмака, то всё ударит по тебе. Такова цена. Я постарался сильно не менять их и не насиловать психику и чувства. Лишь стимулировать то, что есть у них внутри. Всё будет выглядеть естественно. Но, старайся не испытывать чары на прочность без необходимости. - довольно подробно объяснил Мор что и как. О последствиях он всё же старался тоже думать. Как ни крути, а для опытного ведьмака было недопустимо колдовать так, чтобы всё встало с ног на голову в итоге. В таких делах требовалась осторожность. Хотя бы ради того, чтобы по самому заклинателю ничего не ударило в итоге.
Закончив манипуляции, Мор показал-таки дочери, что происходит. Кайлан решил, что в Мире Мрака ему больше делать нечего. Ришалию ушла, Йахан пока не появился... так что некромант отправился домой. Выглядел он, впрочем, довольно решительно и вряд ли сейчас собирался просто отдыхать.
Йахан же как раз вернулся в Мир Мрака и, вероятно, должен был сейчас узнать от очевидцев, что случилось и там уж сделать свои выводы.

- Пожалуй, что так.  Ты хорошая ведьма, даже при том, что всегда была слишком увлечена бесконечными кавалерами. Порой я верю в то, что ты ещё прославишь весь наш род. Ты пришла ко мне. Я сделал то, что считал нужным. Я же ведьмак, всегда мыслю в этой плоскости. - более-менее объяснил Мор свои мотивы. Вроде как ничего особенного. Разобрался в ситуации как мог. Хотя, может быть за стремлением к величию рода и крылось нечто большее чем простая забота о потомках. С другой стороны, после попадания в Мир Духов Мору уже не нужно было так рьяно поддерживать свой страшный образ, так что может он и просто решил  немного расслабиться и помочь.
В крепости пока всё было относительно спокойно. Приятели встретили Йахана, вроде как порадовавшись его воскрешению. Про Ришалию тоже успели сказать. Что касалось её признания в любви, то тут на его лице мелькнула улыбка. Та самая редкая, тёплая и искренняя, а не какая-нибудь лукавая ухмылка или усмешка. Кажется, он был рад об этом узнать. Впрочем, очень скоро его лицо вновь стало серьёзным и непроницаемым. Он сжал кулак и ничего больше не сказал по этому поводу. Стало ясно, что с приятелями он всё это обсуждать не намерен. Давать при них волю чувствам - тоже. Скорее сделал бы вид, что новости его не слишком тронули. Хотя Ришалия и могла видеть и чувствовать, что это не так.

- Воскрешение Йахана это не совсем то. Хотя, как одно из дел на пути к твоему величию сойдёт... - хмыкнул Мор, похоже не питая особо тёплых чувств к Лой-Логу. Ну или так просто казалось сейчас. Всё же ведьмак едко о ком отзывался сильно положительно или ласково. Не в его это было характере.
Соратники Йахана пока вряд ли сумели составить о Ришалии полное впечатление. Один вроде был удивлён, что их лидера сумели воскресить. Да ещё кто-то не из "своих". Но этот поступок явно говорил в пользу ведьмы.
Другой удивлялся, что закипели такие любовные страсти и подозревал, что аратка та ещё штучка. Хотя против вроде бы ничего особо и не имел тоже.
Йахан же пока слушал своих соратников. Он планировал собрать сейчас побольше сторонников, привести в порядок Мир Мрака. Похоже опасался, что туда в скором времени могут нагрянуть враги. Может для того были какие-то причины. Или же он готовился встретить Кайлана... Да и люди в любом случае пригодились бы Вероятно, Вороны Мрака рано или поздно напали бы на кого-нибудь сами.
- Он понемногу осознаёт, что влюбился в тебя и хочет быть с тобой. Но всё не так просто, ибо есть соперник.  Он пытается объяснять чувства логически и анализировать их. Занятие довольно неблагодарное. В ближайшее время его будет бросать то в эйфорию и прекрасные мечты о тебе, то в тоску и мрачные мысли. Для него это фактически новая ситуация. И он будет дооолго думать, прежде чем сделает какой-то ход. - объяснил Мор, поглядев на Йахана в котле и сделав нужные выводы. Каким-то образом жидкость способствовала такой эмпатии.