Возможно, знай Дориана о себе такие замечательные вещи, которые пока только неозвученно мелькали в голове ученого, она бы.. хм, умилилась? Вспомнила счастливые деньки, когда душа пылала тем самым азартом с утра до ночи, заражая энтузиазмом всех вокруг? Тепло улыбнулась, мол, помню, как хорошо тогда жилось? Кто знает… Комплименты блондинке делали достаточно редко, хотя сама она на них не только постоянно нарывалась, так еще и любила слушать. Как тут не задуматься о том, а правда ли она достойна тех слов, которые хотела бы о себе услышать?
Сейчас, конечно же, мысли девушки крутились вокруг других вещей. Например, вокруг сладостей на столе – теперь Хоггарт выбирала себе закуску под кофе осознанно, в соответствии с собственными вкусами. Например, круглое печенье с шоколадом понравилось ей больше остальных, а вот на конфетки магичка уже не налегала так яростно, как в самом начале.
А когда блондинка думала не о том, как шикарно все же набить пузо хоть какой-то едой, хоть какими-то калориями для нормальной жизнедеятельности, мысли начинали вертеться вокруг её миссии. Но тут Хоггарт не могла похвастаться ни усидчивостью в раздумьях, ни конкретными идеями. Мисс «сделаю что получится, и будь что будет» планировала и сейчас поймать нужный момент для прямого, в лоб, запроса. Мужчин такая прямота с толку не собьет, что магичке и особенно нравилось. Лица мужского пола вообще такие… не как она. Серьезные, вдумчивые, фильтрующие базар – такие, на каких можно тратить свою неиссякаемую энергию без риска, что собеседник взорвется от её обилия. Конечно, временами она сама могла от такой прямоты опешить, но все же ей так нравилось больше, чем догадываться об истинной сути вещей через мишуру, иносказания и тонкие намеки.
После того, как Хоггарт осознавала, что витает в облаках далеко от тем разговора, она всегда старалась вернуться с небес на землю и прислушаться к словам Лема. Складывалось ощущение, будто он говорит куда меньше, чем может, что позволяет увидеть только поверхность, не проникая туда, вовнутрь, где зарыт целый клад воспоминаний, опыта, мыслей, мнений… И как бы туда пробраться не хотелось, не хотелось и причинить ученому этим неудобства. Интуиция шептала блондинке, что ей и так позволено слишком много, и сейчас нельзя все испортить попытками взять еще больше. Доверие мужчины завоевано, но лишь поверхностное – и разве ей этого мало? Это уже стократно лучше той ситуации в параллельной вселенной, где магичка спускается с небоскреба головой вниз по воздуху, будучи выкинутой из окна за ненормальные просьбы. И это понимание наполняло девушку оптимизмом и верой в то, что она и дальше сумеет не налажать и добиться своего. Она – Дориана Хоггарт, и она может все, когда по-настоящему это хочет.
- То есть это еще радоваться надо, что ты сменил профессию? – охнула блондинка, подводя всем препираниям итог. Судя по её лицу, выражению, ставшему спокойнее и адекватнее, аргументы Леманна её окончательно и бесповоротно задавили, заставив принять тот простой факт, от которого все и пошло – профессия инженера, оказывается, подвижнее археолога. Значит ли это, что по элементарной прогрессии Вальдемар через какое-то время сменит деятельность на нечто еще более активное, но все так же не изменяющее его привычкам, пристрастиям, умениям? То, что будет связано с остальными наличием и сидячей работы тоже, просто уже в меньшей мере?
Работа преподавателя в эту систему вписывалась. Лекции можно вести стоя, а если Вальдемар будет преподавать какую-нибудь точную науку, что для Дорианы выглядело наиболее вероятным из-за его увлечения инженерией, то еще и нужно, потому что определенного рода информацию так просто, без доски, и не представишь. Да и все эти переходы из корпуса в другой, из аудитории в другую… Движения предостаточно. Достаточно и статики во время проверки студенческих работ. Все прямо как по заказу.
- Железные штуковины, которые движутся сами по себе без магии? – узко сощурив глаза, переспросила Дориана. Лишь полыхнул огонек удивления, когда она их резко распахнула, мол, вот оно как, я тебе поверю. А отчего бы и нет? Даже здесь, у элементалистов, адаманты творят с металлом истинные чудеса, а землянцы, если прикинуть, без магической ниши развития должны удариться в технику, начать с помощью законов физики и механики пытаться сконструировать то, что заменит им магические аналоги… И добиваться своего, если Вальдемар, конечно, ей не заливает. Ну а Дориана все же ему верила и доверяла.
Теперь совершенно очевидно, почему мужчина с планеты со странным названием прижился среди кибернетиков. Если он обладает образованием в области землянской техники, то окажется полезным и для адамантов, которые активно используют симбиоз магии и техники. Чисто техническое приспособление в некоторых аспектах прочнее того, которое держится еще и на магии. Ну а уникальность опыта мужчины должна, в принципе, стать его изюминкой среди гуманоидов из адамантия, помочь ему заслужить их доверие, а также некоторую помощь в предоставлении материала для его необычных, по их меркам, работ. А это достаточно убедительное подтверждение того, что Леманн действительно располагает металлом для продажи.
Магичка отложила пустую чашку и подавила порыв с удовлетворенным охом откинуться на спинку стула. Неприлично как-то выйдет, ну. А то, что она наконец-то набила желудок задарма, можно прокомментировать как-нибудь иначе. Девушка, например, не преминула поблагодарить Вальдемара за угощение, попутно выразив свою симпатию парочке разновидностей сладкого. Судя по абсолютно спокойному виду, благодарность была достаточно искренней, чтобы не требовать лишнего подтверждения в виде эмоциональных выкриков или детских попыток заобнимать мужчину за сладкое.
Теперь, когда она еще сутки может на этом прожить, и почти что не полезть на стенку от голода, можно и к сути переходить. Но блондинка все еще колебалась, все еще стремилась оттянуть неизбежное, словно ей здесь сидеть было приятно и уютно. Общение хотелось продлить еще немного… Вдруг – ох, было бы замечательно – удастся узнать о Леманне еще немножечко? На данный момент все, что Дориана о нем узнавала, в той или иной степени оказывалось удивительным, загадочным либо интересным. Ну а загребущие ручки магички, да характер, которому свойственен пустой треп вместо продуктивного дела, на её решение погодить повлияли окончательно.
- Ты говоришь, как знающий человек, - плутовато прищурившись, хмыкнула Хоггарт, на менторские слова ученого о трудностях «черной» археологии. Бывалый? Сталкивавшийся? Какого же рода опыт кроется за этими словами? Что они верны, несомненно, потому что Вальдемар имел уверенный вид, да еще то самое выражение лица, с которым именно что-то вспоминают, а не придумывают на пустом месте. Уж Дориана-то, с опытной тонкостью различающая изменения мимики, такие вещи определять умела. Благодаря своему образованию именно при общении было легко раскрывать людей – следить, как меняются их эмоции и мысли, наблюдая всего лишь за интонацией, направлением взгляда, стремительными следами пробегающих мыслей на лице… Будь Хоггарт прямо уж совсем гениальной актрисой, она бы без труда увидела в Леманне целую россыпь тайн, виднеющихся за мыслями, за которые взяться хочется, но опасно… опасно, что рыбка сорвется с крючка, и одновременно с этим лишит её обеда. Но такого, к счастью или же разочарованию, не было. Дориана просто что-то видела – и это «что-то» её интересовало ничуть не менее своего задания. Было бы интересно докопаться в какой-то момент до сути.
- Верно, - отмахнулась блондинка, припомнив безрадостные года учебы в школе. Родители усмотрели потенциал, и немедля решили, что ей суждено стать магом. Одним из тех, что подрабатывали где получалось – поддерживали попутный ветер в морских путешествиях, страховали торговые караваны, поднимали тяжести, когда механизмов уже не хватало. Бесперспективная и унылая работа Дориане не пришлась по душе, но сейчас, в Мире Магии, она все же понимала, что полученные знания пришлись к месту. С банальнейшими знаниями элементалистики ничего не стоило начать учиться каким-то другим дисциплинам. А изобретательная блондинка размахнулась и взяла себе в помощники чуть ли не то, что едва ли понимала. А не понимая, стремилась познать, и уже могла похвастаться успехами на этом поприще.
- Твоя Земля в этом плане весьма… ммм.. необычная, - не без интереса выслушав рассказ Леманна о родной планете, сообщила девушка. В плане магии, естественно, да и всего остального тоже. В её голове не сразу уложилось, что и такие миры могут существовать. А когда уложилось, то все равно как мир со странностями. Немудрено, что и землянец перед ней тоже выглядит очень необычным.
Попади на Землю случайно Дориана, она бы выжила? Наверняка да.. а может и нет. Углубившись в собственные фантазии, девушка представила себя, одинокую, испуганную, и не понимающую, где все маги, и почему по небу рассекают железные птицы, а по земле – железные лошади, на планете Леманна. Она могла попасть в одну из войн, а могла бы, останься у неё вдруг способность магичить, неплохо зарабатывать себе на жизнь. Магия Воздуха, ловкость рук, природная склонность тягать все, что плохо лежит – и вуаля, на одну воровку на Земле больше. Да еще на какую воровку! Уникальную в своих методах и своей истории, как то Дориане показалось. Может быть, она просто склонна себя возвеличивать, а может и правда плод фантазии имеет право на жизнь. По крайней мере, пропала бы девушка там ровно с таким же успехом, как пропала здесь. Вот уж живучестью Хоггарт пока хвасталась отменной. Судьба вечно её во что-то впутывала – а магичка с завидным упрямством выпутывалась, несомненно, меняясь после каждого приключения.
От одних раздумий её мысли скакнули к другим – родилась маленькая теория о том, что уроженцы разных миров различаются между собой не просто характерами, но и тем, что свойственно только жителям той или иной планеты или мира. Например, Леманн ни за что не удивится летающей птице, тогда как Дориана будет долго еще поднимать челюсть с пола. Либо магичка продемонстирует ученому свой клочок земли, на котором понятие «внешняя торговля» означает торговлю этого мирка с другими измерениями, причем достаточно мощно развитую, и тот, как выходец с планеты, которая вообще наверняка ни с какими мирами с магией или без не контактирует, найдет для себя повод удивиться.
Общение с инженером вообще выходило каким-то таким, что магичка вечно проваливалась в себя, где о чем-то раздумывала. Несмотря на это, она до сих пор за ним наблюдала и его слушала, причем была благодарна, что хоть в кои-то веки общение позволило ей углубиться в такие дебри внутренних монологов. Что ни говори, а пища для раздумий приятна даже не столь умной блондинке. Это общение если не сближало, так хоть просто радовало и не казалось затруднительным или утомительным. А привыкнув окончательно, недалеко и до шуток – это и проявилось в том, как Дориана тут непринужденно хохотала.
- И.. издеваюсь, - не с первого раза подтвердила магичка, а после следующей фразы Леманна снова фыркнула и не смогла удержаться от повторного всплеска смеха. Начисто игнорируя якобы обиженный тон ученого, потому как видела, что он шутку девушке спустил с рук, дружелюбно похохатывала над его дополнением к своему образу, живо и в красках все это представив. Уморительное зрелище еще надолго подняло настроение и осветило яркими чертиками лукавства взгляд.
- Не, - отдышавшись, качнула головой магичка. Вроде бы тоже серьезно, если бы не эти потуги подавить улыбку. – Не встречала, но все впереди. Может быть, если он окажется более-менее сговорчивым, открою ему глаза на шокирующую причину горбатости, - под конец выразительно расширив глаза, ухмыльнулась блондинка. История и правда та еще. Притом вроде бы все элементарно в этой горбатости, просто никогда руки не доходили об этом подумать.
Вальдемар странновато замолчал. Блондинка выгнула бровь, но ни движением, ни словом не нарушила эту паузу. Лишь пытливый взгляд подбадривал собраться с мыслями и дать ответ – и тот удовлетворил еще одному всплеску любопытства. Земля-то без магии, иже с ней, но не без какой-то мистики, что уже хоть как-то, но укладывалось в голове. А коли тема землянцев начала себя исчерпывать, не грех и о себе что-то поведать.
Она не смогла понять, какие выводы и какого рода мужчина для себя сделал. Что сделал – очевидно, и это даже немного радует. Значит, что её слушают, что она в какой-то мере интересна, и на её проблемы не наплевать совсем уж сильно. Дориане это было важно осознавать… Она, можно сказать, душу открывала, притом затрагивала своими словами наиболее тонкие её струны. Доверие давалось очень тяжело и требовало какой-нибудь отдачи, которая бы уверила, что все эти разглагольствования не зря. Хоггарт рассчитывала на помощь с адамантией, но все же своей историей не хотела надавить на жалость. Не её метод. В её стиле скорее добиться понимания и ответного доверия, что позволяет подобраться совсем уж близко… Кажется, что человек, который сообщает такие подробности о своей жизни, действительно заслуживает какой-нибудь помощи, что все её манипуляции, все её поведение – не более чем просьба, но никак не требование немедля сделать то, что она говорит.
Будь Дориана более способна, она бы могла вести за собой толпы людей своей тактикой. Могла бы удерживать их близ себя не силой, а словом, эмоцией – за ней бы хотели идти, а не были вынуждены. Это был один из немногих минусов Вайлет, которую блондинка считала неплохим примером атаманши. Неплохим, но не идеальным. Держать близ себя людей страхом чревато… ну, не самым хорошим чревато.
- Я попробую, - с легкой паузой между словами неожиданно тихо согласилась девушка. Мудрые слова, отличный совет… Не забыть бы его, зарубить себе на носу так, чтобы хватало мотивации бороться даже тогда, когда опускаются руки, когда, кажется, и никакого выхода-то нет. Выход есть всегда, а зачастую и не один. А Хоггарт пока всего лишь пребывает в состоянии поиска, когда что-то сделать надо, но что – еще не понятно. Хочется надеяться, что не на очень долгий срок это все затянется. Жизнь-то не бесконечна, хочется прожить её в свое удовольствие, а не удовольствие руководящих господ.
Магичка не обещала, она сказала, что попробует. Кто знает, как жизнь повернется? Судьба-злодейка до нынешних времен шагала в ногу с удачей – подкинет проблему, да удача поможет выбраться сухой из передряги, но вдруг что-то пойдет не так? И Дориана знала, что любая передряга преодолима, но не знала, как быстро преодолима. Но имела терпение и упорство продолжать за свободу бороться.
- Да знаю. Поставить цель, обрести этим мотивацию, и идти к ней так быстро, как позволяет ситуация, наслаждаясь не фантазиями о том, что будет после достижения цели, а самим процессом продвижения. Никто же не говорит, что мне работать совершенно отвратительно. Это дает некоторые привилегии и бонусы, позволит попутно справить несколько побочных целей. Но почему вот ты, например, живешь так, как живешь, и игнорируешь проблемы с магией? Любой дурак сможет игнорировать неудобства и просто не прибегать к тому, что не получается как надо, но не всякий человек возьмется за решение этой проблемы. А почему – я не знаю. Это ведь так легко – просто начать делать хоть что-то, и так каждый день, по маленькому шажочку двигаться к цели. Уверена, вечность окажется поразительно короткой! – девушка как-то довольно прищурилась, словно сфера мотивации была её коньком. Необоснованное мнение, разумеется – на деле Хоггарт просто очень много знала о том, как ставить цели, и как их добиваться. Просто по своей природе.
- Несусветная глупость – мириться с тем, что не устраивает. Я понимаю, что добиваться перемен можно долго, очень долго, но именно упорные и трудолюбивые люди в итоге снимают сливки. А те, которым проще закрыть на неудобства глаза, чем их с корнем выкорчевать, заканчивают там же, где и начали, - выдохнув, Дориана опомнилась. Она это что – удумала попрекать Вальдемара? Нет, не просто Вальдемара, а того, кто ей продаст адамантий? Но, отматывая события на пару минут назад, магичка понимала, что иначе не может. Неправильно. Нельзя способного человека так просто оставить при своем мнении, дать ему и дальше разрушать свое будущее.
